Пора вступить в стратегическую борьбу с терроризмом?

НАТО уже вносит крупный вклад в борьбу с терроризмом. Зачем ей понадобилась стратегия для этого? Может ли это действительно существенно и положительно изменить что-либо? Седа Гуркан считает, что именно это и должно произойти.

Око в небе: самолет ДРЛО возвращается на базу после выполнения специальной задачи по обеспечению безопасности и антитеррористическому наблюдению во время Олимпийских игр

Никто не сможет утверждать, что НАТО не осведомлена об угрозе терроризма. Главы государств НАТО заявили в ноябре 2006 года, что «в ближайшие 10–15 лет основными угрозами для Североатлантического союза будут, вероятно, терроризм… и распространение оружия массового уничтожения».

У НАТО также есть четко изложенная, хотя и довольно общая резолюция по терроризму, которая гласит, что НАТО «защищает население, территорию, инфраструктуру и вооруженные силы стран-членов Североатлантического союза и совместно ведет борьбу с терроризмом во всех его проявлениях столь долго, сколько потребуется».

Террористические нападения, которым США подверглись 11 сентября 2001 года, сделали борьбу с терроризмом одной из первоочередных задач на повестке дня НАТО. С тех пор государства-члены по отдельности, а также Североатлантический союз сообща продемонстрировали свой решительный настрой на участие в борьбе с терроризмом. За очень короткий период времени НАТО удалось добиться больших результатов и сделать так, чтобы каждый аспект ее работы соответствовал необходимости противостоять этой угрозе.

Тем не менее, Североатлантическому союзу не хватает стратегии, которая увязывала бы потенциальные возможности НАТО по борьбе с терроризмом в рамках подробно изложенной задачи. У НАТО есть инструменты и цель, но ей не хватает видения и целеустремленности, иными словами, стратегии для борьбы с терроризмом.

В ответ на транснациональный терроризм надо принимать международные, многогранные и комплексные меры. Необходимо согласованно применять политические, экономические, дипломатические, правовые, социальные и, если потребуется, военные средства. В распоряжении НАТО имеются такие средства, которые, несомненно, делают ее одной из международных организаций, наилучшим образом оснащенных для противостояния угрозе транснационального терроризма.

Что НАТО может предложить?

Во-первых, главная сила Альянса в борьбе с терроризмом – это статья 5, которая гласит, что вооруженное нападение на одно или несколько государств-членов считается нападением на всех. Сразу же после нападений на США, совершенных 11 сентября 2001 года, Североатлантический совет пришел к заключению, что данное обязательство «никоим образом не утратило своей силы и значимости в сегодняшнем мире, сталкивающемся с международным терроризмом». Совет решил, что если будет установлено, что террористические нападения на Соединенные Штаты были совершены из-за рубежа, то они подпадут под действие статьи 5.

Во-вторых, Североатлантический союз является постоянным форумом для политических консультаций не только между странами-членами, но и с партнерами НАТО и другими международными организациями. Эти консультации позволяют выступить единым фронтом против международного терроризма, благодаря обмену информацией и разведданными, а также сотрудничеству, когда это целесообразно.

В-третьих, за счет интегрированной военной структуры, способности вести оперативное планирование и возможности привлечь целый ряд военных сил и средств стран Северной Америки и Европы, НАТО способна вести полный спектр значительных многонациональных военных операций, в том числе по борьбе с терроризмом. Североатлантический союз постоянно развивает и обобщает опыт, приобретенный во время текущих операций, связанных прямым или косвенным образом с борьбой с терроризмом, включая операцию «Эктив Индевор» на Средиземном море, операцию НАТО в Афганистане и миссию учебной подготовки в Ираке.

У НАТО есть инструменты и цель, но ей не хватает видения и целеустремленности, иными словами, стратегии для борьбы с терроризмом

В-четвертых, Североатлантический союз может постоянно адаптировать свой военный потенциал к новым угрозам и рискам. Примером тому является создание Сил реагирования НАТО и модернизация структуры военного управления. Североатлантический союз также стремится к созданию конкретных потенциальных возможностей с помощью механизмов оборонного планирования и развития передовых технологий. Например, в программу «Наука ради мира» входит проект по исследованию способов обнаружения небольших количеств сибирской язвы и видов радиоактивных веществ, которые могут быть использованы в «грязных бомбах».

Наконец, страны-члены НАТО и страны-партнеры ведут совместную работу по ликвидации последствий терактов с применением оружия массового уничтожения. Они также делают упор на защите гражданских лиц, инфраструктуры и развернутых войск НАТО от последствий терактов, во время которых могут быть применены химические, биологические и радиоактивные вещества.

Таким образом, НАТО уже вносит крупный вклад в борьбу с терроризмом. Во время встреч на высшем уровне в 2002 году в Праге, в 2004 году в Стамбуле, в 2006 году в Риге и в 2008 году в Бухаресте этому вкладу был придан политический импульс и сформулированы руководящие указания. Однако семь лет спустя события 11 сентября, сделавшие борьбу с терроризмом одной из первоочередных задач на повестке дня НАТО, Североатлантический союз по-прежнему страдает из-за отсутствия четкого и перспективного видения, которое послужило бы руководством для долгосрочного планирования. Основой для этого перспективного видения могли бы стать сильные стороны Альянса и его ресурсы, необходимые для борьбы с терроризмом, а сформулировано оно может быть, исходя из главных ценностей Североатлантического союза и первоочередных задач по обеспечению безопасности населения стран-членов. Без такого долгосрочного видения НАТО рискует внести менее эффективный и весомый вклад в данную борьбу, чем было бы возможно и желательно для нее.

Что привнесет новая стратегия в борьбу НАТО с терроризмом?

Грязное дело: в ходе учений в Риме отрабатываются навыки реагирования на взрыв грязной бомбы

В Стратегических концепциях, принятых Североатлантическим союзом в 1991 и 1999 годах, терроризм был обозначен как один из рисков, которым подвергается безопасность стран-членов НАТО.

Затем в 2002 году государства-члены НАТО утвердили Военную концепцию защиты от терроризма, в которой изложены четыре категории возможной военной деятельности НАТО, в том числе:

• антитеррористическая деятельность или оборонительные меры;
• ликвидация последствий;
• наступательная контртеррористическая деятельность;
• и сотрудничество между военными и невоенными структурами.

Концепция предписывает Североатлантическому союзу быть готовым к развертыванию своих сил для устрашения, срыва, предотвращения террористических нападений или защиты от них, где бы это ни потребовалось, без каких-либо географических ограничений. В концепции также предполагается, что силы Североатлантического союза должны быть готовы к оказанию содействия государственным властям в ликвидации последствий террористических нападений, если поступит соответствующий запрос.

Военная концепция НАТО разрабатывалась в свете терактов 11 сентября, однако с тех пор угроза значительно изменилась: изменились тактика, средства и организация террористических сетей. И хотя «борьба с терроризмом» оставалась одной из первоочередных задач НАТО, и организация продолжала постепенно адаптировать свои средства и потенциальные возможности, страны-союзницы по НАТО не обновляли Военную концепцию. Вместе с тем они не сочли необходимым утвердить на политическом уровне на основе более ранних разработок «Стратегию НАТО по борьбе с терроризмом».

Наличие четкого долгосрочного видения, обозначающего, с чем и с кем мы боремся, а также какой стратегии мы стараемся придерживаться, способствовало бы в еще большей мере непрерывному процессу адаптации НАТО, осуществляющемуся с целью противостояния угрозам терроризма и их конечного устранения.

Подобная стратегия будет служить по крайней мере четырем основным целям:

• определение характера вероятных угроз, которые представляет терроризм для Североатлантического союза и стран-членов в среднесрочной и долгосрочной перспективе;
• определение курса действий, направленных на устранение или по крайней мере снижение этих рисков;
• оценка эффективности имеющихся в настоящий момент средств для борьбы с этими рисками и при необходимости формулировка указаний по разработке Североатлантическим союзом дополнительных средств и потенциальных возможностей в среднесрочной и долгосрочной перспективе;
• и, наконец, внесение ясности в роль НАТО по отношению к другим международным организациям, занимающимся проблемой терроризма
.

Стратегия НАТО по борьбе с терроризмом должна четко определить характер существующей в настоящий момент террористической угрозы, с которой сталкивается Североатлантический союз и его члены. На самом высоком уровне необходимо выработать политический консенсус по вопросу о том, с какого рода террористической угрозой страны-члены НАТО столкнутся в ближайшие 10–15 лет. Для этого необходимо задать сложные вопросы, например такие:

• Каковы коренные причины терроризма?
• Исходит ли основная террористическая угроза от антизападной и не являющей светской идеологии исламского экстремизма в форме доморощенного терроризма или воинствующего сепаратизма?
• Какими асимметричными способами и средствами воспользуются скорее всего террористы в будущем?
• Какова вероятность и возможные последствия террористических нападений с применением радиологических устройств, оружия массового уничтожения или с использованием террористов-смертников?

Невозможно противостоять угрозам, исходящим от терроризма, и в конечном итоге устранить их, если не иметь четкого представления о том, «с чем и кем мы боремся, а также какой стратегии мы должны придерживаться»

Что это изменит?

Исходя из данного анализа риска, стратегия предоставит возможность наметить дорожную карту для противодействия этим рискам и устранения их. Эта дорожная карта должна сосредоточиться на различных видах действий, в том числе на политических, экономических, дипломатических и военных действиях, которые Североатлантический союз будет готов предпринять в целях устрашения, обороны, срыва и защиты от террористических нападений или угрозы нападений.

Определение целевого воздействия также сделает более зримой контртеррористическую деятельность НАТО и придаст ей более последовательный характер. Например, чтобы справиться с трудностями в связи с сохранением поддержки со стороны общественности для продолжающегося участия НАТО в Афганистане, цель НАТО – нанести поражение Аль-Каиде в Афганистане – могла бы быть легко увязана с безопасностью граждан стран Альянса у себя на родине.

Более того, подобная стратегия даст Североатлантическому союзу обзор средств и потенциальных возможностей, необходимых для противостояния рискам, и поможет наметить первоочередность в развитии новых потенциалов, чтобы справиться с задачами с учетом ограничений, продиктованных дефицитом ресурсов. В зависимости от меняющейся террористической угрозы может понадобиться, например, создание большего числа гражданских средств, придание первоочередности технологическим и научным программам НАТО, ускорение претворения в жизнь политики киберзащиты НАТО или дальнейшее укрепление полезной роли НАТО в обеспечении энергетической безопасности, включая защиту жизненно важных объектов энергетической инфраструктуры.

Какой бы красивой ни была стратегия, периодически нужно смотреть на результаты

Наконец, если четко обозначить роль НАТО в борьбе с терроризмом, средства, имеющиеся у нее в наличии, и существующие для нее ограничения, это поможет прояснить вклад НАТО по отношению к вкладам других международных организаций. В Североатлантическом союзе широко признается тот факт, что НАТО – только часть ответа, и что сегодня противостоять многогранным вызовам безопасности можно только с помощью комплексного подхода, разделяя бремя и ответственность и координируя усилия международного сообщества. Тем не менее, двусмысленная роль и отсутствие перспективного видения может лишь внести путаницу в вопрос о том, «кто что делает», и усложнить распределение бремени в рамках международного сообщества.

В обозримом будущем терроризм останется главной проблемой безопасности для трансатлантического сообщества. Реалистическая стратегия противостояния меняющимся террористическим угрозам, в которой четко распределяются дефицитные ресурсы и определяются направления действий, была бы своевременной.

Как напоминает нам Уинстон Черчилль: «Как бы красива ни была стратегия, надо периодически смотреть на результаты». Определение стратегии борьбы с терроризмом станет первым шагом, однако решающее значение для достижения результата – успеха НАТО в деле борьбы с терроризмом – будет иметь твердое обязательство стран-членов организации выполнять эту стратегию.